89

Улеглась на сердце рана,
Рана гложет сердце мне,
И стихами Самарканда
Я лечу рану в чайхане.
Мой чайханщик наливает чаю,
И стих читает в чайхане,
И где-то в караван-сарае
Кто-то слушает стих в своём шатре.
Ты читай погромче стих любовный,
Чтобы вздохи слышал изо рта,
Чтобы дали знак мне условный,
Чтоб передо мной слетела паранджа.
Чай покрепче себе я наливаю,
Чтобы ночью я не смог уснуть,
И бокал вина я отставляю,
Чтоб в парандже мне ночью утонуть.
Вино хмелит любовью пьяной,
Когда пред тобой красавица сидит,
И читаешь стих Омара Хайяма,
От волнения красавица молчит.
Она молчит от сильного волненья,
Её задели строки моего стиха,
И вот находится она в сомненье,
Её слушает ночная Бухара.
Мой чайханщик подливает чаю
И хочет прочесть мне новые стихи,
А я с себя халат снимаю
И говорю: «Покрепче завари».
В шатре не слышно вздохов песнопений,
Видно, стих мой до сердца добежал.
И этот стих такой же опьянённый,
Сам Омар Хайям его читал.
Я зашёл в шатёр, чайханщик бегал
И говорил, дескать, мол, нельзя.
Из-под паранджи сверкали очи,
Они горели как два чёрных уголька.
Я прочитал свои стихи про Россию
И прочитал, как я её люблю,
Читал я стих с такою силой,
Что дал понять: её не разлюблю.
Под паранджой сверкнули очи,
И тут потускнели угольки.
И под шатром мои стихи летали,
Как будто словно ночные мотыльки.
Прошла та ночь, и в лунном блеске
Под паранджой всё слушала она меня.
И мне хотелось в этом лунном блеске
Уже выпить бокал красного вина.
31.03.18