ВОЗВРАЩЕНИЕ

Ты держишь водку и в стакане и называешь меня «друг».
А ты помнишь, было на войне, ползли с тобой под градом пуль?
Ползли, не думав о былом, и надо было сделать шаг.
И были мы тогда с тобой вдвоём, и выжить дал тебе я шанс.
Взял лимонку, взял гранату, автомат наперевес,
И остался я в окопе, а ты ушёл в дремучий лес.
Меня немцы окружили, сказали мне: «Сдавайся в плен».
И вороньё надо мной кружило, а я «Варшавянку» только пел.
Очнулся я в плену жестоком, кругом такие же, как я.
И плен всех нас искорёжил, и вздрагивали от крика журавля.
Кругом вышки, автоматы, и проволока врезается в лицо.
Кругом немецкие солдаты, а сколько там увидел подлецов.
За хлеба тонкую краюшку там предавали своих друзей,
За хлеба чёрствую горбушку людей превращали в нелюдей.
Но я выжил в этом балагане, среди предательства зверей.
На медном колчедане, на рудниках я слышал плеть.
Уже не немец пас общину, а наш советский часовой.
За то, что был в плену у немцев,
меня посадил наш советский строй.
Кругом были те же люди, пахан с ворами блатником.
Там забывали, что мы люди, и нас гоняли босиком
По голым скалам и в отрепье, а некоторых — мать в чём родила.
Руду мы всё таскали аж до самого утра.
Но вот репрессия, Сталин умер, и отпустили по домам.
Меня считали, что я умер, а я живой перед женой предстал.
Жена, которая любила, уже с другим вдовцом живёт,
Детей она с ним нажила, передо мной стоит, ревёт.
И я ушёл в кабацкий омут, где водка лилась как вода,
И слёзы горькие тут лились, а сколько таких было, таких как я.
И вот, мой друг, живу на свете, живу на свете бобылем.
Лучше бы пуля тогда меня прикончила на лафете,
Чем слышать праздник за окном.