27

Пронеслась моя буйная юность,
пронеслось и детство моё.
И живёт теперь во мне грубость.
Детство, как оно далеко!
Вот сижу, предо мной только водка
тихо плещется в стакане моём.
И лежит предо мной хвост селёдки
и топорщится словно ершом.
Пью я водку большими глотками
и закусываю её чесноком,
И мальчишку гоняю пинками,
и причмокиваю ещё языком.
Вот сижу хорохорюсь, намедни
будто вовсе мне теперь нипочём,
Будто любого размажу по стенке,
чтоб не считали меня трепачом.
Но виски мои поседели,
седина теперь лезет вовсю.
Мышцы рук мои постарели,
хоть завязывай на шее петлю.
Вот сижу бормочу что-то с водки
и кому-то хочу доказать.
Начинаю драть свою глотку
и со зла начинаю орать.