154

Свежий хлеб лежит на бумаге. Мне мама его замешала в печи.
И лежит ещё на бумаге мамин пряник и калачи.
Добрые мамины руки, рано пришлось им вставать.
Добрые мамины руки не знают, что такое кровать.
Знают они огород, поле, где вымя растёт у коров.
Не знают они, что такое застолье, знают они сенокос.
Огрубели мамины руки, вены выпирают из них.
Устают они не от скуки, от плохих, нехороших вестей.
То лето не уродилось, то пшеница ещё не взошла.
И мне пришлось родиться в поле, там, где гречиха цвела.
Намаялась мама со мною, в поле брала с собой,
Рогожей меня укрывала, рубила шалаш топором
И свежего сена подстлала, чтоб мягче лежалось мне.
А после со мной расставалась, не забыть нам никак о войне.
Всю войну прополз я на брюхе, от траншеи к траншее копал,
И лежал я на пузе, когда доктор пулю мне доставал.
Изрезанный пулей, осколком, с войны пришёл я домой.
Мама меня не узнала, за эти годы стал я седой.
И вот держу мамины руки, целую их, припадаю к ним.
Слёзы мамины капают. Был молодым, а стал я седым.